Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях
В тот же день царица злая, Доброй вести ожидая, Втайне зеркальце взяла И вопрос свой задала: «Я ль, скажи мне, всех милее, Всех румяней и белее?» И услышала в ответ: «Ты, царица, спору нет, Ты на свете всех милее, Всех румяней и белее». За невестою своей Королевич Елисей Между тем по свету скачет. Нет как нет! Он горько плачет, И кого ни спросит он, Всем вопрос его мудрен; Кто в глаза ему смеется, Кто скорее отвернется; К красну солнцу наконец Обратился молодец. «Свет наш солнышко! Ты ходишь Круглый год по небу, сводишь Зиму с теплою весной, Всех нас видишь под собой. Аль откажешь мне в ответе? Не видало ль где на свете Ты царевны молодой? Я жених ей». — «Свет ты мой, — Красно солнце отвечало, — Я царевны не видало. Знать ее в живых уж нет. Разве месяц, мой сосед, Где-нибудь ее да встретил Или след ее заметил». Темной ночки Елисей Дождался в тоске своей. Только месяц показался, Он за ним с мольбой погнался. «Месяц, месяц, мой дружок, Позолоченный рожок! Ты встаешь во тьме глубокой, Круглолицый, светлоокий, И, обычай твой любя, Звезды смотрят на тебя. Аль откажешь мне в ответе? Не видал ли где на свете Ты царевны молодой? Я жених ей». — «Братец мой, Отвечает месяц ясный, — Не видал я девы красной. На стороже я стою Только в очередь мою. Без меня царевна, видно, Пробежала». — «Как обидно!» — Королевич отвечал. Ясный месяц продолжал: «Погоди; об ней, быть может, Ветер знает. Он поможет. Ты к нему теперь ступай, Не печалься же, прощай». Елисей, не унывая, К ветру кинулся, взывая: «Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе, Не боишься никого, Кроме бога одного. Аль откажешь мне в ответе? Не видал ли где на свете Ты царевны молодой? Я жених ее». — «Постой, — Отвечает ветер буйный, — Там за речкой тихоструйной Есть высокая гора, В ней глубокая нора; В той норе, во тьме печальной, Гроб качается хрустальный На цепях между столбов. Не видать ничьих следов Вкруг того пустого места; В том гробу твоя невеста». Ветер дале побежал. Королевич зарыдал И пошел к пустому месту, На прекрасную невесту Посмотреть еще хоть раз. Вот идет; и поднялась Перед ним гора крутая; Вкруг нее страна пустая; Под горою темный вход. Он туда скорей идет. Перед ним, во мгле печальной, Гроб качается хрустальный, И в хрустальном гробе том Спит царевна вечным сном. И о гроб невесты милой Он ударился всей силой. Гроб разбился. Дева вдруг Ожила. Глядит вокруг Изумленными глазами, И, качаясь над цепями, Привздохнув, произнесла: «Как же долго я спала!» И встает она из гроба… Ах!.. и зарыдали оба. В руки он ее берет И на свет из тьмы несет, И, беседуя приятно, В путь пускаются обратно, И трубит уже молва: Дочка царская жива! Дома в ту пору без дела Злая мачеха сидела Перед зеркальцем своим И беседовала с ним. Говоря: «Я ль всех милее, Всех румяней и белее?» И услышала в ответ: «Ты прекрасна, слова нет, Но царевна всё ж милее, Всё румяней и белее». Злая мачеха, вскочив, Об пол зеркальце разбив, В двери прямо побежала И царевну повстречала. Тут ее тоска взяла, И царица умерла. Лишь ее похоронили, Свадьбу тотчас учинили, И с невестою своей Обвенчался Елисей; И никто с начала мира Не видал такого пира; Я там был, мед, пиво пил, Да усы лишь обмочил.
Все стихи (содержание по алфавиту)
Страницы: 4
Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях (А.С. Пушкин)
Царь с Царицею простился, В путь-дорогу снарядился, И Царица у окна Села ждать его одна. Ждёт-пождёт с утра до ночи, Смотрит в поле, инда очи Разболелись, глядючи С белой зори до ночи. Не видать милого друга! Только видит: вьётся вьюга, Снег валится на поля, Вся белёшенька земля. Девять месяцев проходит, С поля глаз она не сводит. Вот в сочельник в самый, в ночь Бог даёт Царице дочь. Рано утром гость желанный, День и ночь так долго жданный, Издалеча наконец Воротился царь-отец. На него она взглянула, Тяжелёшенько вздохнула, Восхищенья не снесла И к обедне умерла.
Долго царь был неутешен, Но как быть? и он был грешен; Год прошёл, как сон пустой, Царь женился на другой. Правду молвить, молодица Уж и впрямь была Царица: Высока, стройна, бела, И умом и всем взяла; Но зато горда, ломлива, Своенравна и ревнива.
Ей в приданое дано Было зеркальце одно; Свойство зеркальце имело: Говорить оно умело. С ним одним она была Добродушна, весела, С ним приветливо шутила И, красуясь, говорила: “Свет мой, зеркальце! скажи, Да всю правду доложи: Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее?” И ей зеркальце в ответ: “Ты, конечно, спору нет; Ты, Царица, всех милее, Всех румяней и белее”. И Царица хохотать, И плечами пожимать, И подмигивать глазами, И прищёлкивать перстами, И вертеться подбочась, Гордо в зеркальце глядясь.
Но Царевна молодая, Тихомолком расцветая, Между тем росла, росла, Поднялась — и расцвела, Белолица, черноброва, Нраву кроткого такого. И жених сыскался ей, Королевич Елисей.
Сват приехал, Царь дал слово, А приданое готово: Семь торговых городов Да сто сорок теремов.
На девичник собираясь, Вот Царица, наряжаясь Перед зеркальцем своим, Перемолвилася с ним: “Я ль, скажи мне, всех милее, Всех румяней и белее?” Что же зеркальце в ответ? “Ты прекрасна, спору нет; Но Царевна всех милее, Всех румяней и белее”.
Как Царица отпрыгнёт, Да как ручку замахнёт, Да по зеркальцу как хлопнет, Каблучком-то как притопнет!.. “Ах ты, мерзкое стекло! Это врёшь ты мне назло. Как тягаться ей со мною? Я в ней дурь-то успокою. Вишь какая подросла! И не диво, что бела: Мать брюхатая сидела Да на снег лишь и глядела! Но скажи: как можно ей Быть во всём меня милей? Признавайся: всех я краше. Обойди всё царство наше, Хоть весь мир; мне ровной нет. Так ли?” Зеркальце в ответ: “А Царевна всё ж милее, Всё ж румяней и белее”. Делать нечего. Она, Чёрной зависти полна, Бросив зеркальце под лавку,
Позвала к себе Чернавку И наказывает ей, Сенной девушке своей, Весть Царевну в глушь лесную И, связав её, живую Под сосной оставить там На съедение волкам.
Черт ли сладит с бабой гневной? Спорить нечего. С Царевной Вот Чернавка в лес пошла И в такую даль свела, Что Царевна догадалась И до смерти испугалась И взмолилась: “Жизнь моя! В чём, скажи, виновна я? Не губи меня, девица! А как буду я Царица, Я пожалую тебя”. Та, в душе её любя, Не убила, не связала, Отпустила и сказала: “Не кручинься, Бог с тобой”. А сама пришла домой. “Что? — сказала ей Царица. — Где красавица девица?” — “Там, в лесу, стоит одна, — Отвечает ей она.- Крепко связаны ей локти; Попадётся зверю в когти, Меньше будет ей терпеть, Легче будет умереть”.
И молва трезвонить стала: Дочка царская пропала! Тужит бедный царь по ней. Королевич Елисей, Помолясь усердно Богу, Отправляется в дорогу За красавицей душой, За невестой молодой.
Но невеста молодая, До зари в лесу блуждая, Между тем всё шла да шла И на терем набрела.
Ей навстречу пёс, залая, Прибежал и смолк, играя. В ворота вошла она, На подворье тишина. Пёс бежит за ней, ласкаясь, А Царевна, подбираясь, Поднялася на крыльцо И взялася за кольцо; Дверь тихонько отворилась, И Царевна очутилась В светлой горнице; кругом Лавки, крытые ковром, Под святыми стол дубовый, Печь с лежанкой изразцовой. Видит девица, что тут Люди добрые живут; Знать, не будет ей обидно! — Никого меж тем не видно. Дом Царевна обошла, Всё порядком убрала, Засветила Богу свечку, Затопила жарко печку,
На полати взобралась И тихонько улеглась.
Час обеда приближался, Топот по двору раздался: Входят семь богатырей, Семь румяных усачей. Старший молвил: “Что за диво! Всё так чисто и красиво. Кто-то терем прибирал Да хозяев поджидал. Кто же? Выдь и покажися, С нами честно подружися. Коль ты старый человек, Дядей будешь нам навек. Коли парень ты румяный, Братец будешь нам названый. Коль старушка, будь нам мать, Так и станем величать. Коли красная девица, Будь нам милая сестрица”.
И Царевна к ним сошла, Честь хозяям отдала, В пояс низко поклонилась; Закрасневшись, извинилась, Что-де в гости к ним зашла, Хоть звана и не была. Вмиг по речи те опознали, Что Царевну принимали; Усадили в уголок, Подносили пирожок; Рюмку полну наливали, На подносе подавали.
От зелёного вина Отрекалася она; Пирожок лишь разломила Да кусочек прикусила И с дороги отдыхать Отпросилась на кровать. Отвели они девицу Вверх, во светлую светлицу, И оставили одну Отходящую ко сну.
День за днём идёт, мелькая, А Царевна молодая Всё в лесу; не скучно ей У семи богатырей. Перед утренней зарёю Братья дружною толпою Выезжают погулять, Серых уток пострелять, Руку правую потешить, Сорочина в поле спешить, Иль башку с широких плеч У Татарина отсечь, Или вытравить из леса Пятигорского Черкеса. А хозяюшкой она В терему меж тем одна Приберёт и приготовит. Им она не прекословит, Не перечат ей они. Так идут за днями дни.
Братья милую девицу Полюбили. К ней в светлицу Раз, лишь только рассвело, Всех их семеро вошло. Старший молвил ей: “Девица, Знаешь: всем ты нам сестрица, Всех нас семеро, тебя Все мы любим, за себя Взять тебя мы все бы ради, Да нельзя, так, Бога ради, Помири нас как-нибудь: Одному женою будь, Прочим ласковой сестрою. Что ж качаешь головою? Аль отказываешь нам? Аль товар не по купцам?”
“Ой, вы, молодцы честные, Братцы вы мои родные, — Им Царевна говорит, — Коли лгу, пусть Бог велит Не сойти живой мне с места. Как мне быть? ведь я невеста. Для меня вы все равны, Все удалы, все умны, Всех я вас люблю сердечно; Но другому я навечно Отдана. Мне всех милей Королевич Елисей”.
Братья молча постояли Да в затылке почесали. “Спрос не грех. Прости ты нас, — Старший молвил поклонясь. — Коли так, не заикнуся Уж о том”. — “Я не сержуся, — Тихо молвила она, — И отказ мой не вина”. Женихи ей поклонились, Потихоньку удалились, И согласно все опять Стали жить да поживать.
Между тем Царица злая, Про Царевну вспоминая, Не могла простить её, А на зеркальце своё Долго дулась и сердилась: Наконец об нём хватилась И пошла за ним, и, сев Перед ним, забыла гнев, Красоваться снова стала И с улыбкою сказала: “Здравствуй, зеркальце! скажи, Да всю правду доложи: Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее?” И ей зеркальце в ответ: “Ты прекрасна, спору нет; Но живёт без всякой славы, Средь зелёныя дубравы, У семи богатырей Та, что всё ж тебя милей”.
И Царица налетела На Чернавку: “Как ты смела Обмануть меня? и в чём!..” Та призналася во всём: Так и так. Царица злая, Ей рогаткой угрожая, Положила иль не жить, Иль Царевну погубить.
Раз Царевна молодая, Милых братьев поджидая, Пряла, сидя под окном. Вдруг сердито под крыльцом Пёс залаял, и девица Видит: нищая черница
Ходит по двору, клюкой Отгоняя пса. “Постой. Бабушка, постой немножко, — Ей кричит она в окошко, — Пригрожу сама я псу И кой-что тебе снесу”. Отвечает ей черница: “Ох ты, дитятко девица! Пёс проклятый одолел, Чуть до смерти не заел. Посмотри, как он хлопочет! Выдь ко мне”. — Царевна хочет Выйти к ней и хлеб взяла, Но с крылечка лишь сошла, Пёс ей под ноги — и лает И к старухе не пускает; Лишь пойдёт старуха к ней, Он, лесного зверя злей, На старуху. Что за чудо? “Видно, выспался он худо, — Ей Царевна говорит. — На ж, лови!” — и хлеб летит. Старушонка хлеб поймала; “Благодарствую, — сказала, — Бог тебя благослови; Вот за то тебе, лови!” И к Царевне наливное, Молодое, золотое, Прямо яблочко летит… Пёс как прыгнет, завизжит… Но Царевна в обе руки Хвать — поймала. “Ради скуки Кушай яблочко, мой свет. Благодарствуй за обед…” — Старушоночка сказала, Поклонилась и пропала… И с Царевной на крыльцо Пёс бежит и ей в лицо Жалко смотрит, грозно воет, Словно сердце пёсье ноет, Словно хочет ей сказать: Брось! — Она его ласкать, Треплет нежною рукою: “Что, Соколко, что с тобою? Ляг!” — ив комнату вошла, Дверь тихонько заперла, Под окно за пряжу села Ждать хозяев, а глядела Всё на яблоко. Оно Соку спелого полно, Так свежо и так душисто, Так румяно-золотисто, Будто мёдом налилось! Видны семечки насквозь… Подождать она хотела До обеда; не стерпела, В руки яблочко взяла, К алым губкам поднесла, Потихоньку прокусила И кусочек проглотила…
Вдруг она, моя душа, Пошатнулась не дыша, Белы руки опустила, Плод румяный уронила, Закатилися глаза, И она под образа Головой на лавку пала И тиха, недвижна стала…
Братья в ту пору домой Возвращалися толпой С молодецкого разбоя. Им навстречу, грозно воя, Пёс бежит и ко двору Путь им кажет. “Не к добру! — Братья молвили, — печали Не минуем”. Прискакали, Входят, ахнули. Вбежав, Пёс на яблоко стремглав С лаем кинулся, озлился Проглотил его, свалился И издох. Напоено Было ядом, знать, оно. Перед мёртвою Царевной Братья в горести душевной Все поникли головой И с молитвою святой С лавки подняли, одели, Хоронить её хотели И раздумали. Она, Как под крылышком у сна, Так тиха, свежа лежала, Что лишь только не дышала. Ждали три дня, но она Не восстала ото сна. Сотворив обряд печальный, Вот они во гроб хрустальный Труп Царевны молодой Положили — и толпой Понесли в пустую гору, И в полуночную пору Гроб её к шести столбам На цепях чугунных там Осторожно привинтили И решёткой оградили; И, пред мёртвою сестрой Сотворив поклон земной, Старший молвил: “Спи во гробе; Вдруг погасла, жертвой злобе, На земле твоя краса; Дух твой примут небеса. Нами ты была любима И для милого хранима — Не досталась никому, Только гробу одному”.
В тот же день Царица злая, Доброй вести ожидая, Втайне зеркальце взяла И вопрос свой задала: “Я ль, скажи мне, всех милее, Всех румяней и белее?” И услышала в ответ: “Ты, Царица, спору нет, Ты на свете всех милее, Всех румяней и белее”.
За невестою своей Королевич Елисей Между тем по свету скачет. Нет как нет! Он горько плачет, И кого ни спросит он, Всем вопрос его мудрён; Кто в глаза ему смеётся, Кто скорее отвернётся; К красну солнцу наконец Обратился молодец: “Свет наш солнышко! Ты ходишь Круглый год по небу, сводишь Зиму с тёплою весной, Всех нас видишь под собой. Аль откажешь мне в ответе? Не видало ль где на свете Ты Царевны молодой?
Я жених ей”. — “Свет ты мой, — Красно солнце отвечало, — Я Царевны не видало. Знать, её в живых уж нет. Разве месяц, мой сосед, Где-нибудь её да встретил Или след её заметил”.
Тёмной ночки Елисей Дождался в тоске своей. Только месяц показался, Он за ним с мольбой погнался. “Месяц, месяц, мой дружок, Позолоченный рожок! Ты встаёшь во тьме глубокой, Круглолицый, светлоокий, И, обычай твой любя, Звёзды смотрят на тебя. Аль откажешь мне в ответе? Не видал ли где на свете Ты Царевны молодой?
Я жених ей”. — “Братец мой, — Отвечает месяц ясный, — Не видал я девы красной. На стороже я стою Только в очередь мою. Без меня Царевна, видно, Пробежала”. — “Как обидно!” — Королевич отвечал. Ясный месяц продолжал: “Погоди; об ней, быть может, Ветер знает. Он поможет. Ты к нему теперь ступай, Не печалься же, прощай”.
Елисей, не унывая, К ветру кинулся, взывая: “Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе, Не боишься никого, Кроме Бога одного. Аль откажешь мне в ответе? Не видал ли где на свете Ты Царевны молодой? Я жених её”. — “Постой, — Отвечает ветер буйный, — Там за речкой тихоструйной Есть высокая гора, В ней глубокая нора; В той норе, во тьме печальной, Гроб качается хрустальный На цепях между столбов. Не видать ничьих следов Вкруг того пустого места; В том гробу твоя невеста”. Ветер дале побежал. Королевич зарыдал И пошёл к пустому месту, На прекрасную невесту Посмотреть ещё хоть раз. Вот идёт, и поднялась Перед ним гора крутая; Вкруг неё страна пустая; Под горою тёмный вход. Он туда скорей идёт.
Перед ним, во мгле печальной, Гроб качается хрустальный, И в хрустальном гробе том Спит Царевна вечным сном.
И о гроб невесты милой Он ударился всей силой. Гроб разбился. Дева вдруг Ожила. Глядит вокруг Изумлёнными глазами; И, качаясь над цепями, Привздохнув, произнесла: “Как же долго я спала!” И встаёт она из гроба… Ах!.. и зарыдали оба. В руки он её берёт И на свет из тьмы несёт, И, беседуя приятно, В путь пускаются обратно, И трубит уже молва: Дочка царская жива!
Дома в ту пору без дела Злая мачеха сидела Перед зеркальцем своим И беседовала с ним, Говоря: “Я ль всех милее, Всех румяней и белее?”
И услышала в ответ: “Ты прекрасна, слова нет, Но Царевна всё ж милее, Всё румяней и белее”. Злая мачеха, вскочив, Об пол зеркальце разбив, В двери прямо побежала И Царевну повстречала. Тут её тоска взяла, И Царица умерла. Лишь её похоронили, Свадьбу тотчас учинили, И с невестою своей Обвенчался Елисей;
И никто с начала мира Не видал такого пира; Я там был, мёд, пиво пил, Да усы лишь обмочил.
1833
Впервые опубликовано в журнале «библиотека для чтения» 1834
Прочтений: 251
Рассказать:
Тест с ответами: “Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях” А.С.Пушкин
1. Кто является автором «Сказки о мёртвой царевне и о семи богатырях»: а) Пушкин + б) Некрасов в) Толстой
2. Царица родила дочь: а) на пасху б) в сочельник + в) в рождество
3. Царица умерла, потому что: а) не снесла радости б) не вынесла горя в) не снесла восхищенья +
4. Царь женился второй раз: а) через год + б) через три года в) через два года
5. У новой царицы было: а) волшебная палочка б) трюмо в) зеркальце +
6. Жениха царевны звали: а) Алексей б) Елисей + в) Моисей
7. Какое свойство имело зеркальце у новой жены царя: а) умело выполнять желания б) умело светиться ярким светом в) умело говорить +
8. Из-за чего злая царица так сильно рассердилась на зеркало: а) оно похвалило не её, а царевну + б) оно промолчало в ответ в) оно похвалило её не слишком броско
9. Приданое царевны – это: а) полцарства б) три губернии в) семь торговых городов да сто сорок теремов +
10. Как обзывает царица своё зеркало: а) Ах ты, грязная стекляшка! б) Ах ты, мерзкое стекло! + в) Ах ты, гадкое стекло!
11. Какое слово пропущено в строке «Мать … сидела Да на снег лишь и глядела»: а) брюхатая + б) пузатая в) весёлая
12. Рассердившись, царица бросила зеркальце: а) Белавка б) Чернавка + в) Желтавка
13. Что решила злая царица сделать с царевной: а) отправить её в лес и связать на съедение волкам + б) изуродовать ей лицо в) тайно сбросить её в бездну вод
14. Как поступила Чернавка с царевной при её просьбе помиловать её: а) отпустила, не связала + б) отвезла её за тридевять земель в) всё-таки связала её
15. На что набрела царица, до зари в лесу гуляя: а) на терем + б) на дворец в) на город
16. Кто нагрянул в терем, после как царевна прибралась и тихонько улеглась: а) семь гномов б) семь богатырей + в) злая старица
17. Почему царевна отказалась идти в жёны к одному из семи богатырей: а) не могла выбрать одного, все были равны по могучести своей б) ей совершенными не казались в) уже была невестой +
18. Как злая царица узнала о том, что Чернавка её обманула: а) Чернавка ей об этом рассказала б) зеркальце доложило ей правду о том, что по-прежнему не она на свете всех милее + в) она сама пошла в лес и обнаружила там царевну
19. Почему собака не хотела подпускать к терему нищую черницу: а) она же всё-таки собака, посторонних в терем не пускала б) защищала царевну от чужих и нищих в) чтобы та не передала царевне яблоко, наполненное ядом +
20. Что стало с царевной, после как поела яблоко: а) бросив терем наутёк, молвила, что дар не впрок б) головой на лавку пала, тиха, неподвижна стала + в) за горло ухватилась, пала, еле шевелилась
21. Как богатыри поступили с царевной, обнаружив её мёртвой: а) положили в хрустальный гроб и отнесли на пустую гору + б) похоронили под землёй в) никуда не отнесли и молились, не переставая
22. Как ответило зеркальце злой мачехе в очередной раз: а) что по-прежнему царевна всех милее, румянее, белее б) что теперь она на свете всех милее, румянее, белее + в) ничего не ответило
23. Как ответило красно солнце Елисею на вопрос о его невесте: а) оно царевну видело живой б) оно царевну видало, но не слыхало в) что оно царевны не видало +
24. Что ответил месяц Елисею о царевне: а) он её увидел, но не помнит, где б) он её не видел + в) он подсказал Елисею, где находится царевна
25. Как царевичу ответил ветер насчёт невесты: а) ничего не ответил, пронёсся мимо б) сказал, что её не встречал в) он точно подсказал ему местоположение невесты +
26. Как догадались хозяева дома, что это была царевна: а) по осанке б) по речи + в) по одежде
27. От какого угощения отказалась царевна: а) от вина + б) от медовухи в) от водки
28. Царевна жила у хозяев терема: а) в передней комнате б) в темнице в) в светлице +
29. Старушонка отдала царевне: а) яблоко + б) апельсин в) грушу
30. Что сделали тотчас королевич с невестой после похоронения умершей царевны: а) стали скорбить по умершей царевне б) свадьбу учинили + в) разошлись по домам и жили они долго и счастливо
