Этот персидский поэт менее знаменит в нашей стране, чем Низами, Авиценна, Саади или Хайам, хотя и незаслуженно. Руми Джалаладдину довелось прославиться на разных поприщах, он добился успеха в исламском богословии, юриспруденции и суфийской мистике. Многие его ученые работы оказали огромное влияние на культуру древнего Среднего Востока благодаря умению этого выдающегося человека разрушать устоявшиеся барьеры, способность смотреть на жизнь под необычным углом и иметь собственное мнение по самым разным вопросам, волнующим человечество и сегодня.
Судьба поэта
Руми (Мевляна) появился на свет в семье известного в Персии юриста, богослова и проповедника Бехаеддина в 1207 году. Отцу будущего поэта пришлось спасаться бегством от преследования за вольнодумные взгляды, из чего можно сделать вывод, что способность и стремление к свободомыслию передались сыну по наследству. Тем не менее, юноша рос любознательным и получил отличное образование, и не только гуманитарное (юридическое и теософское), он также изучал точные науки.
Мировоззрение Руми формировалось под воздействием исламской религиозной доктрины, он свято верил в бессмертие души, а атеизм определял довольно грубым словом «скотство».
Джалаледдин Руми
(1207–1273)
персоязычный поэт, проповедник, суфийский шейх
Дружите с умным, ибо глупый друг Порой опаснее, чем умный враг. Да поразит возмездие бедой Тех, кто за дружбу заплатил враждой.
Любовь должна быть тем, что нас бы услаждало. Любовь нам радости без счета может дать. Я в матери любви обрел начало. Благословенна будь навеки эта мать!
И зноем дня не будет опален Тот, кто терпеньем гордым закален.
Когда глупца учат мудрецы, Они посев бросают в солонцы. И как ни штопай, шире, чем вчера, Назавтра будет глупости дыра.
В свете твоем я научился любить. В красоте твоей — писать стихи. Ты танцуешь у меня в сердце, Где никто тебя не найдет.
Я хотел бы поцеловать тебя. А цена этого поцелуя — моя жизнь. И теперь моя любовь бежит к моей жизни С криком: «Как дешево, давай купим!»
Когда бы доверяли не словам, А истине, что сердцем познается, Да сердцу, что от истины зажжется, То не было б предела чудесам.
А где покой? В которой стороне? Там, где мы с Истиной наедине!
А если ты в душе таишь Лишь мысли, где убыток, где барыш, Мне жаль тебя: на тропах к высям вечным Блаженства людям не познать беспечным.
Не лезь в дела чужие и не строй Счастливый дом свой на беде чужой.
Не очень сходны меж собою тот, Кто суть познал, и тот, кто познает.
Не потому ль, что люди били их, Пророки совершенней всех других?
Не прям наш путь, нам свойственны грехи, Как отделить нам суть от шелухи?
Не сединою мудрость мерить надо. Бывают иногда и тем умны, Чья борода не знает седины. Меж тем случается: иной из нас Не умудрён, хотя и седовлас.
Недаром говорят: у дурака Нет горя больше, как от языка.
Нет большего на свете святотатства, Чем, видя чью-то боль, являть злорадство. Ведь более других грешащих грешен Тот, кто чужим страданием утешен!
Ничтожно всё: и званье и прозванье, Существенны лишь смысл и пониманье. Порой причина бедствия иного Различное истолкованье слова. Непониманье сути сплошь и рядом Враждой чревато или же разладом!
Но жизни для того на свете нет, Кто ищет пищу в суете сует, Кто лишь для плоти ищет пропитанья, Пренебрегая пищею познанья.
О, мой язык, страдаю каждый день я, Но исполняю все твои веленья. Ты и добро, что дом мой наполняет И кара, что огнём его сжигает.
Плоть наша от души отделена, Меж ними пелена, она темна.
Порой, когда бушует всё вокруг, Готовность смерть принять нужней наук. Пучина тянет всех живых на дно, Плыть по волнам лишь мёртвым суждено.
Порой летит высоко в небе птица, Лишь тень по полю, по дороге мчится. И ты, глупец, бежишь за ней весь день, Но как поймать то, что всего лишь тень? Ты видишь не предмет, а тень предмета, А где же сам предмет? Он в небе где-то.
Пороки, коим «зло» и «похоть» имя, Людей нередко делают косыми. Пороки эти наш туманят взгляд, В одном предмете видеть два велят.
Порою мы своим деяньям рады, Считая благом их, мы ждём награды. Не замечая, что, по мненью всех, Сокрыт в поступках наших тяжкий грех. Порою человек и сам не знает Тех свойств своих, какими обладает.
Пустивши слово, как стрелу из лука, Ни смысла нам не возвратить, ни звука. Нам удаётся обуздать обвал В горах, пока он силы не набрал.
Пусть слово благо, всё же иногда От слова меньше пользы, чем вреда.
Своих изъянов зреть мы не вольны, Любой изъян видней со стороны. Когда б порочный видел свой порок, Он с лёгкостью его б исправить мог.
Себя опасной дружбой не заботь С глупцом, чей пленник ум, наставник – ложь.
Скорее докричишься до камней, Чем до погрязших в алчности людей.
Слетает слово вдруг, нежданно с языка, Подобное стреле неловкого стрелка.
Слова, что плохи или хороши, — Лишь занавес пред сводами души.
…Слово может мёртвых оживить И целый мир в пустыню превратить. Бывает, что одно и то же слово Терзает одного, целит другого.
Случается порой, что даже лев Ест падаль, с голодухи ослабев.
Становится порой нектаром яд В саду, где зла на гостя не таят. А нет в тебе добра – и кущи сада Покажутся в раю мрачнее ада.
Там всяк проигрывает неизменно, Кто связан с тем, что призрачно и тленно.
Тех ждёт недуг, кто мнит себя недужным.
Того желать не надо никому, Что испытать несладко самому. Когда кому-то ты копаешь яму, Сам почему-то попадаешь в яму.
Тот, кто избрал в удел исканий путь, Отыщет, что искал, когда-нибудь. Умей коварство различить, мудрец, В словах красавиц, в том, что шепчет льстец, Ведь даже дьявол, свой скрывая лик, Порою говорит: «Аллах велик!»
Утрата – не причина для печали. Чем мы бедней, тем легче нам забота, Слабее страх, что мы утратим что-то. Богатство потеряем – не беда: И богачи счастливы не всегда.
Хвалы достоин только тот из нас, Кто слабым помогает в трудный час.
Хоть мы – цари природы, тем не мене Ничтожность нас приводит в изумленье.
Чем путь земной твой ни был бы отмечен, Воздержан будь во всём, тем боле в речи…
Что делать? Если в яму угодил, Не трать на ругань понапрасну сил.
Что делать, с одного цветка берёт Змея свой горький яд, пчела свой мёд.
Что имя? Лишь название предмета, Подумай, что таит названье это?
А хитрость и в былые времена Была с умом и доблестью сходна.
Без повода лишь волк несёт несчастье Тем людям, чью скотину рвёт на части. Но человек не волк, не гад ползучий, Он без причины никого не мучит.
Безгрешна дочь, когда безгрешна мать. Жизнь матери для дочери наука, И честность матери тому порука.
…Бойся тех, Кому добро содеял, как на грех.
Бывает так повсюду: мрак и тьма Людей лишают знанья и ума. Меж тем их разномыслие, пожалуй, Исчезло б от свеченья свечки малой.
Быть может, в сто, быть может, в двести раз Твоя рука сильнее глаз. Но ты рукою схватишь то, что рядом, Меж тем как целый мир охватишь взглядом. И мыслью, что рождается в сердцах, Повергнуть можно сто миров во прах.
В союзе прочном мужа и жены Должны быть равны обе стороны.
Ведь тем, кто вонь вдыхает много лет, От нежных запахов бывает вред.
Воистину удары мудреца Намного лучше милости глупца. Яд мудреца нередко нас спасает, А мёд глупцов подчас и убивает.
Всем, чтобы нас гордыня миновала, Стерпеть уколов предстоит немало:
Зато пред тем, кто плоть смирил, должны Склониться солнца лик и лик луны.
Да поразит возмездие бедой Тех, кто за дружбу заплатил враждой. Для истины иного нет зерцала — Лишь сердце, что любовью воспылало.
Да, те блаженны, кто учиться властен На чьём-то счастье или же несчастье.
Душа чужая – тайна для познанья.
Есть много слов, чьё сходно написанье, Хоть и совсем различно содержанье.
Жилище, где тебя не ждут, старайся обойти, Туда, где золотом слывёшь, отыскивай пути.
За тяжкий груз, зовущийся любовью, Влюблённый платит собственною кровью. Зло – суета сует, и неспроста От Знанья происходит доброта!
И в яму своего высокомерья Падали ровно и люди, и звери.
И вообще душа душе близка Не только пониманьем языка.
Порою понимает, как ни странно, И турок уроженца Индостана, И может турка не понять вовек В его краю рождённый человек. Ведь кроме речи есть язык доверья, Которым люди связаны и звери.
И всё же Истина к тому, кто верит, Стучит, как путник в запертые двери.
И нам бы думать стоило всегда: Мы от кого бежим, бежим куда? Сокрыться от себя не в нашей воле, От Бога убежать нельзя тем боле.
И повторю я вновь в который раз: Друзей ищите, что достойны вас!
И ты умерь свою, стяжатель, прыть: Ведь всей реки в кувшин не перелить.
Известно нам, когда темна душа, То красота не стоит и гроша. Иной хоть некрасив, но всё ж приятен Тем, что душою чист, хоть и не статен.
Известно: плотью тот не отощает, Кто на охоте льва сопровождает.
Иной, толкующий ученье сухо, Не более мудрец, чем кормчий муха. И речь его, что сходит с языка, Зловонна более, чем глубока. Итак, зловонье тех из нас удел, Кто благовонье мудрых слов презрел.
Когда болвана учат мудрецы, Они посев бросают в солонцы, И как ни штопай – шире чем вчера, Назавтра будет глупости дыра.
Когда в руках мы держим сам предмет, Зачем искать его неясный след?
Когда людей несчастия гнетут, Они обеты частые дают. А после все обеты забывают, Когда немного беды отступают.
Кто, гневаясь, себя сдержать не может, Тем никакое зелье не поможет!
Кто грех чужой выискивает, тех Бог судит строже, чем творящих грех.
Кто умертвил в себе соблазн гордыни, Тот царь земли и царь небесной сини.
Любовь должна быть тем, что нас бы услаждало. Любовь нам радости без счёта может дать.
Я в матери-любви обрёл начало. Благословенна будь навеки эта мать!
Любовь способна даровать нам речь, Заставить петь и немоте обречь!
Любовь честна, и потому она Для исцеления души дана.
Людская речь – завеса, а за ней Порою клад, порою жало змей. Скажу точней: за каждым словом клад, Но клад, который змеи сторожат.
Людской души туманна половина, Другая – в прегрешениях повинна.
На красоту приятно нам взглянуть, Но всё ж не красота важна, а суть. Что красота? Она, увы, мгновенна. Лишь наша сущность вечна и нетленна.
Нам ведомо: людская бедность всех Ввести способна и в соблазн и в грех. И не тебе судить, о богатей, Изнемождённых нищетой людей.
Тишина — язык Бога, все остальное — плохой перевод.
Преувеличение – это вышедшая из себя истина.
Прежде чем воспитать свой язык, воспитай свое сердце. Потому что слова исходят от сердца, выходят через язык.
Когда беды наваливаются на тебя одна за другой, когда они доводят тебя до невыносимого состояния, только не сдавайся! Потому что это точка, где поменяется ход событий.
Самое худшее одиночество — это остаться среди тех, кто не понимает тебя.
Слово подобно выпущенной стреле. И никогда еще стрела обратно не возвращалась.
Любящие не встречаются, они с самого начала друг в друге.
Жизнь без любви не имеет смысла; Любовь — вода жизни, Пей же её и сердцем, и душой.
У кого большая любовь, у того большое испытание.
Будь либо так близко, чтобы тебя могли удержать, либо далеко, чтобы тебя могли забыть.
Тот, кто в тебе нашел счастье – твой. Все остальные — гости.
Попробуйте не сопротивляться изменениям, которые приходят в вашу жизнь. Вместо этого пусть жизнь живет через вас. И не волнуйтесь, что она переворачивается вверх дном. Откуда вы знаете, что жизнь, к которой вы привыкли, лучше чем та, которая настанет?
Этот мир — горы, а наши поступки — крики: эхо от нашего крика в горах всегда возвращается к нам.
У любви нет основания. Любовь – это бескрайний океан без начала и конца.
Науку познаешь с помощью слов, искусство – с помощью практики, а отчужденность познается в компании.
Пусть красота того, что ты любишь, станет красотой твоих поступков.
То, что обычному человеку кажется камнем, для знающего является жемчужиной.
Ты рожден крылатым. Зачем же, пресмыкаясь, ползти по жизни?
Голые сучья, кажущиеся зимой спящими, тайно работают, готовясь к своей весне.
Не горюй. Все, что ты потерял, вернется тебе в другом обличье.
Лев, сметающий вражеский строй, не так велик, как лев, совладавший с собой.
Литературное наследие
После смерти отца (1231) поэт занял его должность придворного ученого. Годы скитаний, неустроенность иранской социальной жизни и другие обстоятельства окончательно сделали его суфием-пантеистом, что привело к конфликту с духовенством.
Литературных произведений Руми оставил не очень много (но и немало, свыше пятидесяти тысяч двустиший включает лишь одна его дидактическая поэма), и все они, безусловно, заслуживают читательского внимания. В стихах его мирно соседствуют философско-аскетические идеи и откровенный эротизм, свойственный и другим поэтам Востока. Ниже приведены 20 цитат, дающих некоторое представление о творчестве Руми. Возможно, они вызовут интерес и побудят кого-то ознакомиться с его стихами более подробно.
